Железный клан

Маркус протяжно зевнул. Могучая, узловатая ручища дварфа поскребла кустистую бороду, отчетливо хрустнули кости и заскрипели мышцы, когда немолодой уже мастер потянулся, вставая из-за стола. Света маленького фонарика едва-едва хватало, чтобы осветить скромную обитель Маркуса, но пронзительным, карим глазам дварфа и не нужен был свет. Подземный город — родной дом, Маркус знал на пять миль вокруг и не боялся заблудиться, даже если бы ему завязали глаза. Дварф тоскливо вздохнул, похлопав ладонью по недовольно бурчащему пузу, и потуже затянув пояс, вышел из пещерки служившей ему спальней, плотно притворив дубовую дверь. Времени на ужин уже не осталось — нужно закончить работу. Работу, длившуюся несколько долгих лет, работу всей жизни Маркуса. Завтра! Завтра он докажет этим тупоголовым баранам из Совета, что возможно все! Почувствовав азарт и предвкушая свой триумф дварф, широко улыбнулся в бороду.

Торопливо кивнул привратнику на входе и трясущимися руками снял с пояса трехзубчатый ключ. Щелкнул замок — тихо шелестнули идеально смазанные дверные петли.

Несмотря на многолетнюю привычку Маркус поморщился, когда из-за открывшихся дверей на него обрушился многогамный шум работающих механизмов. Мастерская, где работают сотни и тысячи дварфов-механиков, это воистину грандиозное зрелище. Расположенные в глубине огромной естественной пещеры мастерские занимают все ее пространство, разделяя на несколько ярусов соединенных лестницами и настилами из крепчайшего дерева, где работают самые невероятные и безумные механизмы. Единственное, что никогда не нравилось Маркусу, так это полное отсутствие перил. Дело в том, что у Маркуса, была единственная, но удивительная для дварфа фобия — он боялся высоты. Осторожно ступая по крепким с виду, а на самом деле таким хлипким доскам, дварф зашагал на самый верх, локтями расталкивая увлеченных работой сородичей. Его мастерская находилась на самом верху, возле огромного дымохода, и кроме Маркуса там никто не работал. Что в равной степени было знаком и презрения, и уважения.

Обшитая стальными полосами дверь отворилась от легкого толчка, Маркус пошел по периметру лаборатории, зажигая факелы и снимая пыльные покрывала с оборудования. Громоздкое и причудливое, оно работало не по законам механики, и поэтому было отвергнуто Советом. Маркус снова тоскливо вздохнул и покосился на единственный объект в комнате еще скрытый от света. Это была его последняя надежда на реабилитацию, самое сложное, самое дорогое, но и самое великое из его творений. Покрывало полетело в сторону, и дварф удовлетворенно кивнул, оглядев тщательно смазанные машинным маслом детали. Пора!

Прозвенел колокол. Гулкий звон чудной вещи завезенной от людей возвестил о полдне — времени сбора Совета. Семь старейших дварфов, лучшие мастера и ремесленники собрались в здании городского совета, чтобы в очередной раз выслушать мастера Маркуса подававшего большие надежды в молодости, но после смерти отца ударившегося в «бесполезную науку». Высокое здание Совета поддерживают мощные, мраморные колонны потолок украшен искусной резьбой и витражной мозаикой — все это члены Совета делали сами в пору молодости.

— Начнем, пожалуй — председатель Совета, седобородый Гарус Тан — самый известный скульптор города, поднял руки, призывая собравшихся в здании к молчанию, и сам сел на единственное в зале деревянное кресло. Все остальные расселись на каменных скамейках.

— Зачем мы снова собрались мудрейший Гарус? Опять послушать этого выскочку?! — подал голос кряжистый рыжебородый дварф, со злыми зелеными глазами. Тентос, самый молодой, по меркам подземного народа, член Совета, жутко ненавидящий Маркуса и его работу, готовый почти на все, лишь бы убрать конкурента с пути. Гарус нахмурился и жестом широкой как лопата ладони показал Тентосу замолчать.

Прямо напротив него застыл, уперев в бока руки, Маркус, гордо улыбающийся в бороду, и донельзя довольный собой. Его изобретение стояло рядом, снова скрытое под покрытым масляными пятнами покрывалом.

— Что у тебя сегодня, уважаемый мастер? — голос Гаруса гулко раздался под сводами, отражаясь неожиданной теплотой и усталостью, что не мог не услышать кипящий от злости Тентос.

— Уважаемые члены Совета — Маркус шагнул чуть вперед, рывком срывая покрывало — позвольте представить вам, МАГАТОНА!

Все без исключения подались вперед, рассматривая удивительное изобретение. Их цепкие взгляды сразу оценили простоту и изящество проделанной работы. Стоящий перед ними объект, больше всего походил на высокого механического человека. Высокий, под два метра ростом, этот доспех блестел маслянистой смазкой, куча шестеренок и маленьких механизмов, шарнирчиков и трубочек, соединяют все его составные части в одно целое, неразрывное и простое. Огромный рогатый шлем венчает двухслойную кирасу, глазные окуляры похожие на две маленькие подзорные трубы тускло блестят темным стеклом, отражают свет факелов. Вместо рук у магатона имелись две заостренные стальные пики, ноги были сделаны из двух толстых трубок, коленный шарнир позволял им сгибаться и взад и вперед. Только вот столь привычных трубок для выхода пара не было.

Гарус нахмурился, разглядывая магатона — идеальная с виду конструкция имела серьезный изъян, и он очень не понравился старому дварфу. Встав с кресла, скульптор обошел вокруг магатона и разочарованно вздохнув, обернулся к Маркусу:

— Это очень хорошее изобретение мастер, но на чем ты собираешься заставить его работать?

— Все очень просто! — механик хитро улыбнулся и сказал уже чуть громче чтобы слышали все — Магатонами, подобными моему, я предлагаю заменить наших магических стражников — големов! — Маркус поднял руку вверх, тускло блеснул родовой браслет с изящной гравировкой — я докажу их полезность, когда магатон победит голема в поединке!

Ропот в зале перерос в гул, а затем в крики. Дварфы азартно спорили — не так то уж часто их радовали подобными зрелищами. Кто-то порывался встать, чтобы похлопать изобретателя по плечу, тогда как другой скрежетал зубами, лапая место на поясе где обычно висел молот. Наконец Гарус поднял руки, призывая к молчанию. Авторитет старейшего дварфа в городе был настолько велик, что уже через минуту воцарилась напряженная тишина.

— Хорошо мастер Маркус — ваше желание будет исполнено. Мы проведем состязательный поединок между големом и вашим изобретением. Но! В случаи победы магатона мы не будем сразу заменять ими големов, не убедившись сначала в полной надежности вашего изобретения. А в случаи проигрыша, я лишу вас статуса мастера — голос Гаруса лавиной обрушился на изобретателя погребая под собой его гордость. Но Маркус лишь упрямо мотнул кудлатой головой, глядя скульптору прямо в глаз:

— Согласен!

Гарус отвернулся вздыхая. Таким шагом он надеялся остановить всегда нравившегося ему механика от опрометчивого шага, но лишь еще больше раззадорил его.

— Пригласите жреца.

Несколько тягостных минут прошли почти в полной тишине. Гарус, опустив глаза, вернулся на свое место, Маркус торжествующе ожидал, полностью уверенный в своей победе, Тентос скрипел зубами и сверлил глазками броню магатона, словно надеясь пробить в ней дыру. Наконец отворились массивные створки ворот, слегка колыхнулись факелы, от притока воздуха, и в залу вошел жрец Тургорна. Кряжистый и могучий, как все дварфы, жрец в отличии от сородичей гладко выбрит, серебряный обруч поддерживает смолянистые кудри, а ярко-синие глаза кажется, заглядывают в душу каждого присутствующего в зале. Мантия жреца серебристо-голубая сделанная из шкуры подземного ящера — огрубевая, она по крепости становится почти равной мифрилу. В руке — молот со знаком Тургорна в навершии, а за поясом загнут кривой ритуальный нож.

Гарус слегка кивнул, приветствуя жреца.

— Рад видеть многоуважаемого жреца великого Тургорна.

— И я в свою очередь приветствую уважаемый Совет — голос жреца отличен от голосов его сородичей — глубок и спокоен как могучая река, сворачивающая за года могучие скалы.

— Вам уже было сообщено о деле, по которому понадобилась ваша помощь? — Гарус намеренно не произносил имени жреца. Принимая сан они отказываются от имена, славя только Тургорна.

— Конечно! Все готово для состязания?

— Да

— Тогда я начинаю — служитель отошел к краю импровизированного круга образованного для начала схватки. Минута ушла у него на то чтобы начертить пентаграмму вызова. Затем последовал короткий удар молотом по ней, и вспышка голубоватого света озарила полутемную пещеру, заставив Маркуса отступить, щуря глаза. Врата между мирами приоткрылись и захлопнулись, перед этим выпустив в зал каменную тушу голема. Огромное — под три метра ростом существо — голем всегда был мощнейшим союзником дварфов. Целиком состоящий, из полумягкого сырца черного цвета, голем фактически неуязвим для обычного оружия. Сжались и хрустнули могучие кулаки, багровые угольки глаз сверкнули нечеловеческой яростью и, подняв башку к потолку, голем взревел, делая шаг.

Маркус лишь криво ухмыльнулся. Узловатые руки изобретателя легли на спину магатона, губы что-то прошептали, и искры проскользнули по волосатым запястьям, устремляясь внутрь доспехов оживляя доселе недвижную махину. Маркус чуть толкнул магатона и тот неожиданно сделал шаг вперед. Огонек зажегся в окулярах глаз, руки-пики направились в сторону голема угрожающе и недвусмысленно.

— Начали! — Гарус махнул, объявляя начало поединка.

Первый шаг сделал голем. Неукротимая стихия камня снова взревела и понеслась, быстро набирая скорость прямо на магатона. Такая тактика незаменима в узких переходах пещер, где невозможно уклонится, но вот в огромной зале она себя не оправдала. Магатон легко увернулся, неожиданно проворно отскочив в сторону. Пики слитным движением ударили в бок голему, резкий скрежет, и искры посыпались на пол, вместе с огромным куском сырца. Голем загудел от боли и резко развернулся, нанося ответный удар каменным кулаком. Магатон отлетел к ближайшей колонне, едва удержав равновесие — двойная кираса смялась как лист лопуха под рывком озорного мальчишки. Начался поединок. Грохот железа, визг камня, и крики дварфов заполнили залу так, что не было слышно абсолютно ничего. Лишь трое молчали. Гарус хмуро наблюдал за поединком покусывая, седоватый ус, Маркус сжимал кулаки, переживая за магатона, да жрец спокойно стоял в сторонке, готовый в любой момент отозвать разбушевавшуюся стихию камня.

Поединок тем временем достиг апогея. Магатон вовсе не был пустым механизмом — оценив силу голема, он лишь кружил, рядом нанося точечные, но сокрушающие удары по голему не ввязываясь в открытую схватку. Живой камень отвечал полной «взаимностью» нанося такие страшные удары, что воздух закручивался маленькими буранами, жутко свистя. Но отнюдь не все удары проходили мимо — кираса магатона окончательно смялась похожая на капустный лист, а один из окуляров выпал, создавая жутковатую иллюзию человека с выбитым глазом. Но исход затянувшейся битвы решился одним мигом. Голем слегка пригнулся, намереваясь схватить противника и единым махом смять стальное тело в комок. Магатон слегка отклонился назад, шарниры опасно заскрипели, выгибаясь назад, и механическое тело устремилось в молниеносный прыжок. Левая пика со всего маху шарахнулась о грудь голема, правая же вонзилась в глаз, с отвратительным хрустом ломая камень. Визг и скрежет металла заполнили пещеру. Левая рука-пика магатона переломилась у основания, застряв в раскуроченной груди голема, а правая угрожающе погнулась, но выдержала, полностью раскурочив голову голема. Осколки камня ссыплются на пол, багровые угольки глаз прокатились, быстро затухая в темноте — голем зашатался и замер, стремительно разваливающейся рукой, отбросив магатона. Он на глазах превращался в то, из чего состоял — а именно в груду полумягкого камня без признаков жизни и действия. Легкая вспышка, и тело голема исчезло в открытых вратах междумирья. Магатон, шатаясь, поднялся — уцелевший окуляр мерцает готовый погаснуть.

Молчание длилось несколько минут, а потом взорвалось разрываемое ошеломленными криками. И лишь Гарус молчал, поглядывая на Маркуса — старый дварф за версту чуял неладное, и когда все утихли, он лишь спросил:

— На чем работает магатон? Откуда у него такая сила?

— Откуда?! А, я вам говорил! — Маркус, сдвинув брови, шагнул вперед, мощный бас его полон торжества и превосходства — я говорил, что возможно все, и запреты наших предков лишь очередная дань традиции, и ничего более! Мы должны идти вперед, и развиваться, искать все возможности для этого. Магатон потому так и назван — ведь он работает на чистой магической энергии!!!

— богохульник!!! Как ты смел?! — Тентос бросился на Маркуса, кулачищи дварфа угрожающе сжались, рыжая борода торчала острым колом. Однако замер на полпути, едва не напоровшись на выставленную пику. Тонкая струйка крови потекла по шее могучего дварфа, и он понял, что если сделает еще шаг, магатон просто прикончит его. Он отступил назад, шепча проклятья, и тут со своего места поднялся Гарус, вперив взгляд в магатона:

— Магию и технологию нельзя смешивать, механизм нельзя наделять жизнью! Таков завет наших предков, и никто даже в самых благих целях не имеет права его нарушать. Маркус Шайлфист вы нарушили закон города! И за это вы лишаетесь статуса мастера, а также изгоняетесь из Железного клана, как впрочем, и ваши дети вплоть до четвертого колена!!! Жрец вызывайте големов, мы должны уничтожить дитя этого проклятого предками союза!!!

Жрец лишь пожал плечами. Использовать ворота повторно пока они еще не остыли, было легче легкого. Уже через минуту магатон пал под ударами двух элементалей камня. А Маркус… Маркус плакал, глядя, как умирает его дитя, и когда магатон упал, издав на прощание странный скрежащий крик-стон, он уже рыдал навзрыд. И сквозь пелену слез ему почудились ухмылки на каменных лицах големов…

Через час, собравший немногие вещи дварф, стоял у городских ворот, за которыми скрывалась неприветливая тьма подземелий. Обруч темного металла скрепил волосы, родовой браслет сверкал на деснице, а латным перчаткам похоже скоро найдется, наконец, применение. В глазах Маркуса застыла ледяная решимость — он уже не слышал осуждения сородичей. И лишь когда фигура в блестящей чешуей мантии встала впереди, Маркус остановился, со злобой глядя на жреца. Они застыли между воротами, одни, их уже не мог никто услышать, еще шаг, и Маркус окажется за пределами родного дома знакомого с детства.

— Смешивать магию и технологию запрещено нашими предками.

— Я это уже слышал — Маркус сдвинул брови, уже намереваясь оттолкнуть жреца и идти дальше.

— … потому что это уже делали.

—….? — Маркус остановился, удивленно подняв глаза. Резкий ответ испарился с его губ, как под порывом ветра.

— Наши предки уже делали это. Результатом их опытов стали так называемые «защитники». Неутомимые, работающие на чистой магической энергии, они были самыми лучшими воинами среди всех, и исправно служили нам. В то время слава Железного клана гремела даже на поверхности. Нас знали, и нас боялись, как самых сильных противников. Но «защитники» со временем обретали разум и душу. Им хотелось свободы, которую мы им не могли дать. Знаешь, как названа война, а вернее время, когда они захотели взять свободу?

— Война Железа — побелевшими губами прошептал Маркус — так это были вовсе не закаленные в огне демоны…

— Да. Ценой невероятных усилий мы уничтожили «защитников», но и наш клан понес ужасающие потери. Этот город, да возможно еще два, в подземельях у Квенториена — все, что осталось от нашего клана. Вот почему мы не нарушаем заветов предков, вот почему ты изгнан.

— Я понимаю — Маркус, шатаясь, прошел мимо его жреца — его качало, а в глазах застыла пустота. Смысл жизни дварфа был утерян. Жрец смотрел вслед уходящему, спокойно и без малейшего страха за него. Много повидавший он знал, что изобретатель еще найдет смысл жизни — пусть и как изгнанник, а не член Железного клана.