Страшнее смерти

Вы никогда не задумывались о том, что ждет вас на пороге смерти? Это ведь весьма интересная тема, если не задумываться о ней непосредственно на самом пороге. Нет, я не дряхлый старик, меня не убивает неизвестная болезнь и… я просто скоро умру. Как скоро — зависит только от меня и воли совершенно непонятных мне сущностей. А после этого… Что же будет после? Эти вопросы мучают меня прямо сейчас, в темном страшном подземелье, где шуршат недоступные моему пониманию механизмы. И даже присутствие двух друзей никак не дает мне отвлечься от ужаса, который я испытываю. И боюсь я сейчас отнюдь не смерти.

Все началось три года назад, когда меня поймали бандиты во время прогулки до Туманных Холмов. Я даже не знаю, как они умудрились подкрасться так незаметно, ведь вокруг простиралось поле, усеянное редким мелким кустарником. Наверное, я слишком увлекся своими любимыми пауками, ведь я как раз наблюдал за тем, как один из них поймал муху в свои сети. Два здоровенных орка выросли словно из-под земли, и начали требовать плату за проход. Но у меня практически не было денег, да и других ценностей, за исключением фамильной серьги с рубином. Как только орк, обшарив мои карманы, убедился, что там нет ничего, кроме пары медяков, лупы и блокнота, он схватился за серьгу. Что на меня нашло в тот момент — сложно сказать. В драке мне разорвали ухо, сильно избили, но свою фамильную дешевую драгоценность я отстоял. Орки ретировались, вдоволь попинав мое тело (надо признаться, что им тоже досталось, но я мог противопоставить их мускулам только ярость и отчаяние обреченного), а я остался лежать, задыхаясь от собственного бессилия. Случись такая неприятность в городе, меня бы притащили в больницу, где все решилось бы принятием кучки мерзких на вкус трав. Но здесь, посреди поля, мне грозила смерть от голода, и я даже не был способен применить свои знания, чтобы сделать простейшее обезболивающие из дурманящего корня гинка.

Через несколько минут лежания под палящим солнцем я понял, что совсем рядом есть какое-то строение и пополз к нему, чтобы хотя бы укрыться в тени. В тени мой разум слегка прояснился, и я начал искать, чем снять боль. На мое несчастье ни гинка ни кадуры не было поблизости и мне оставалось лишь стонать и молиться. В какой-то момент каменное сооружение, возле которого я оказался, показалось мне настолько странным, что любознательность пересилила боль. В процессе осмотра я нашел табличку и прочел то, что ней написано. Никакая боль не могла остановить моего смеха, когда я с безумной решимостью швырнул окровавленную серьгу на каменный постамент. Я тогда не думал ни о чем, кроме иронии.

Но вскоре я осознал, что внутри меня произошли изменения. Кровь наконец-то остановилась, а боль ослабла. К вечеру я нашел в себе силы встать и найти подходящие травы. Но все равно до Туманных Холмов я смог добраться лишь чудом, что и подтвердил мне доктор Робертс, который выхаживал меня еще несколько недель. За это время я прочел все, что нашлось в библиотеке Рисесте о древних богах, и стал просто одержим идеей. Ведь я видел, что рубин исчез, оставив лишь тонкую позолоченную рамку — все, что осталось от моей серьги. И я стал заметно выносливее. Как только я достаточно окреп, я начал помогать доку в подготовке лекарств, чем и оплатил свое лечение.

Потом я вернулся в Тарант и практически поселился в университете. Я так всех там достал, что меня выпроводили оттуда с пожеланиями больше не возвращаться. Тогда я поселился в библиотеке. Полгода я недоедал и недосыпал, работая днем в своей лавке, а ночью корпя над книгами. Когда я нашел великое полотно Маззерина, мне стало смешно. Это ведь было не так уж и сложно — всего-то разгадать порядок. А начало одного из кругов было уже у меня в руках. Потянув за эту нить, я быстро понял, что мне нужно делать. Но вот осуществить задуманное оказалось гораздо сложнее. Некоторое время я пытался выбить хотя бы минимальный грант на исследования древних богов, но потом плюнул на совершенно безнадежное дело. В итоге я продал свой дом и лавку, закупил немного снаряжения, которое мне могло понадобиться, и отправился в путь.

Алтарь Боло был самой просто задачей из всех. Нужно было лишь кольцо, которое я на всякий случай украл в Роузборо, чтобы не прогневать бога купленной вещью. Мне тогда еще послышался язвительный смешок, когда я с изумлением наблюдал, как тает кольцо, лежащее на камне. Вычурный алтарь Керлина тоже не доставил проблем, пришлось лишь периодически добывать деньги, в чем мне стало невероятно везти, после предыдущего подношения. А вот алтарь Шакара оказалось гораздо проще найти, чем к нему подступиться. На мое счастье группа варваров, обосновавшаяся в Кри, увлеченно ловила вора, который попытался украсть их золотого идола. Когда же они вернулись к алтарю, кинжал, который я положил на алтарь, уже успел полностью раствориться, как и я.

А вот поход к храму Муриндаля мог бы обратиться для меня сущим кошмаром, но его неживые охранники безропотно пропустили меня, лишь завидев черный бриллиант, который я украл у заезжего гнома. Вообще здесь мне чертовски повезло, ведь если бы он не бахвалился так своей драгоценностью — мне бы пришлось очень долго копить на эту редкость.

Там, в храме Муриндаля, я впервые услышал шепот, который указывал мне на мой следующий шаг. Я не понимал слов, но их смысл сложился в моей голове, отправив на второй круг. Терел, эльфийский бог показал мне двойственность природы: я с ужасом и восхищением наблюдал за красотами, которые превращали в кровавый фарш всякого, кто покушался на них. А Макаал встретил меня жуткими созданиями — бедокаанами, которые, вопреки внешности легко пропустили меня к алтарю и обратно, хотя и скалились на каждый мой шаг от кратчайшего маршрута. Труднее всего пришлось с Альберихом — пришлось выдержать трехдневный путь с завязанными глазами, а после еще столько же на путь обратно. Впрочем, гномы обошлись со мной вполне радушно, учитывая, что я человек. Самым приятным было подношение Гештианне. Я до сих пор с нежностью вспоминаю жрицу, которая позволила мне помыться и отдохнуть с дороги, а после… совместных утех сама преподнесла мне корень, который я и возложил на алтарь. Иногда я думаю, что мне стоило остаться там, в Стиллвотере. Бог правды тоже был ко мне благосклонен, хотя я слышал, что вскоре после моего посещения там сгорела оливковая роща, а алтарь кто-то разрушил. Но меня это мало волновало, шепот в ночи тянул меня дальше к последнему кругу подношений.

На третьем круге меня ждали сплошь старые знакомые. Даже гном-проводник, хмыкнув запросил всего в полтора раза больше денег за подношение Альбериху, чем в прошлый раз. К алтарю Каи’Тан, богини равновесия я почти бежал. Я был настолько одержим, что даже не заметил всех ужасов, которые рассказывают про перевал Горгота. И когда я положил жеод на алтарь, то вместо медленного таяния я увидел лишь вспышку света. Мои почти ослепшие глаза закрылись и я увидел жуткое строение под землей. Тогда я видел его всякий раз, как закрывал глаза. Сейчас я вижу его наяву.

После всех подношений я вернулся в Тарант, где смог уговорить нескольких человек пойти со мной на юг — в Вендигрот. На мое счастье любознательность двоих ученых пересилила страх, и вот сейчас они здесь со мной. Когда они увидели, как замирают передо мной жуткие полу-люди полу-пауки и отступают непонятные механизмы, они почувствовали что я действительно говорю правду. Ни одна тварь в этом подземелье не смела даже приблизиться к нам, настолько их пугало то, что сейчас находится во мне. И оно не принадлежит мне — оно принадлежит кому-то иному. Три голоса слились в один и твердят, что я должен взойти на алтарь. Но ни в одной книге не упоминалось, что же будет подношением, поэтому я считаю, что это будет моя жизнь. Конечно, куча лекарств и чудо-реаниматор у моих друзей с собой, но смогут ли они вернуть душу в мое тело, когда бог вынет ее из меня?

Точно известно только одно — обратно нас не выпустят, пока я не взойду на алтарь. Я оттягиваю этот миг, но мне безумно хочется узнать, что же будет… Я умру. Но я все равно сделаю этот шаг.