x-Ray

Сердце матери - 4 Молчащий манускрипт - 3 Криса - 1 Хроники одного путешествия - 1 Расвер - 1

2_Houton_&_aRUSt Ну, в принципе, да, поправки вносить можно... И все же. на мой взгляд (не вторгаясь в дальнейшую полемику), это все равно не совсем правильно. Впрочем, это только ИМХО. Как грится, со своим уставом в чужой монастырь...

Вообще, конечно, очень радует такое количество конкурсных работ. НО! Очень критично было мною воспринято решение продлить сроки конкурса. Объясню почему. Авторы, таким образом, оказались в неравных условиях. То есть, кто-то старался, торопился к строку, возможно, именно из-за срока не доделал работу, так, как хотелось бы.. А кто-то мог работать не торопясь. Сие, на мой взгляд, не совсем правильно. Конкурс и есть конкурс потому, что правила для всех общие. Конкурс все же предполагает некоторое соревнование, а тут какое соревнование, если правила неожиданно меняются? Создается ощущение, что некоторым авторам каг бы "подыгрывают". Может, и не так. Если что, сорри.

2_Volh & Elf Я и не собираюсь вести персонажа-пацифиста. Просто в тех случаях, где нет четкого указания "убить", или если противник сам не атакует, подобный персонаж сначала подумает, а нельзя ли противника уговорить. А огры со мной бегають, куда ж без них)) У меня вроде ГФ стоит...

Ну, значитца, вопрос. Решил проходить персом, прокачивая - пока, по крайней мере - только социальные навыки. Получил квест с картиной. Дошел до склада, где она лежит. Там огр-охранник. Можно либо его убить, либо выкрасть ключ, либо взломать дверь. Эти все варианты мне не подходят (персонаж не воин, не вор и не взломщик). Поискал диалог с этим огром в DATниках, вроде можно выдать себя за Рорри Лаймса, то есть уговорить. Но как именно это сделать? Эксперт в убеждении, проверял и варианты, когда я подсматриваю в записку (вариант диалога "Мне тут дали записку с этим адресом"), и когда я убиваю этого Лаймса и беру его паспорт. В общем, не срабатывает что-то, или я туплю. Кто подскажет? И еще вопрос, кстати. Квест с черепами можно как-то пройти, не взламывая склад с ними (тот, где огр и гигантская крыса)? То есть, опять же, есть вариант прохождения за социальщика? thanx

Ну, в общем, так. Дописал я-таки сие "творение", под конец вообще все скомкал - так как хотел уже поскорее закончить, надоело, что висит неоконченным. Так что постараюсь с пониманием отнестить к тапкам и гнилым помидорам))) Вроде в тот текст, что я здесь выкладывал ранее, я вносил какие-то правки, а проверять лень, выкладываю здесь с начала и до конца. Итак... - Арканум: если бы не было Живущего - Толло Андерхилл, халфлинг-вор Темнота… Скрежет металла… Брызги чего-то липкого… Темнота… Воздух с шумом вырывается из легких… От долгого бега заходится сердце… Темнота… Пыль под ногами… Лязг… Скрежет… - Подъем, увальни! Конечная остановка! – резкий удар кнута по спине вывел Андерхилла из состояния оцепенения. Сном это наполненное кошмарами полузабытье назвать можно было лишь с натяжкой. Встряхнув головой, прогоняя остатки ночных видений, халфлинг медленно поднялся со скамьи. Вокруг него так же медленно, звеня кандалами, поднимались остальные заключенные – с десяток таких же, как он, оборванцев, отправленных по решению каладонского суда в ссылку на Черный Остров. Толло Андерхилл был халфлингом лишь наполовину – в жилах его покойного батюшки текла вполне человечья кровь. Впрочем, своего отца Толло знал мало – тот кинул его мать, когда Толло был еще младенцем. От отца Андерхилл унаследовал только необычайно высокий для халфлинга, почти человеческий рост - да скверный характер. От матери же – ловкость ума и рук. Именно последнее обстоятельство, вкупе с голодным детством, и определили его будущую карьеру. Толло Андерхилл был вором. Ступени лестницы, ведущей из трюма на палубу были изрядно прогнившими и отдавали плесенью. Заключенные унылой цепочкой выходили на свет, щурясь от полуденного солнца. Картина, представшая их глазам, резко контрастировала с радостным солнечным светом: пустынный берег, с редкими вкраплениями колючих кустарников, да частокол вдалеке. Толло невесело усмехнулся – судьба явно издевалась над ним: уцелев в пустынях Вендигрота, выжив в дернхольмских копях, он вновь оказался в заключении. Кстати, пресловутые Вендигротские Пустоши (виновник ночных кошмаров, не прекращавшихся уже несколько лет) были совсем недалеко от Черного Острова – тоже явная насмешка судьбы. Похоже, Боло, однорукий бог халфлингов, навсегда отвернулся от своего верного последователя. Тем временем, охранник-огр, кнутом и проклятьями подвел заключенных к борту. До берега оставалось еще добрых полмили, но это обстоятельство явно не беспокоило стражников. Ударами молотов они поочередно сбивали кандалы с узников и пинками сталкивали их в воду. Такое поведение, впрочем, не было удивительным – дурная слава Черного Острова была известна по всему Аркануму, и подходить к берегу ближе ни один капитан не отваживался. Потому что Черный Остров (или, как его называли местные, Остров Отчаяния) был последним местом на пути преступившего закон, откуда выход был только один – на тот свет. Вскоре очередь дошла и до Андерхилла. Не успев растереть затекшие, но освобожденные от оков руки, он получил увесистый удар в спину и через несколько мгновений уже размашисто греб к берегу, как и другие его товарищи по несчастью. Все. Теперь вся его прежняя жизнь осталась позади – вместе с вендигротскими монстрами, копями Дернхольма и инспектором Хендерсоном, который и поймал его. Теперь начиналась новая жизнь. Вернее, с учетом его теперешнего местоположения, она скорее заканчивалась. А ведь все складывалось вполне удачно. Выбраться из дернхольмских копей не составило труда, когда в городе началась смута, связанная с Черным Корнем. Сначала город просто перешел под власть Таранта, что, конечно, сказалось на Дернхольме. Но основные проблемы в Камбрии начались тогда, когда в районе Черного Корня, где-то в лесах, начали появляться невиданные доселе монстры. Они расплодились настолько, что жить в Черном Корне стало небезопасно, и порт опустел. Кто сбежал в Тарант, кто – в Дернхольм. В столице Камбрии перепуганный король ввел военное положение, но ряды элитных лучников не справлялись с натиском чудовищ. Воспользовавшись всеобщей суматохой, Толло удалось бежать из копей. Но его вольная жизнь длилась недолго – полиция Каладона скоро поймала его. Благодаря инспектору Хендерсону, злобному гному, Андерхилла приговорили к пожизненной ссылке на Острове. Отплевываясь и поеживаясь от купания в холодной воде, Толло вместе с остальными ссыльными брел к видневшемуся на горизонте частоколу, казавшемуся отсюда рядом зубов какого-то невиданного чудовища. Йормунд, дварф-маг Солнце уверенно катилось к закату. В свете его прощальных лучей становилось ясно, за что Мерцающий Лес получил своё название. Эффект усиливали мириады виспов, снующих между ветвями. Отсюда, с высоты дерева, это было видно очень хорошо. К сожалению, эти слова – «очень хорошо» - подходили лишь для картины, наблюдаемой Йормундом из окна своей темницы, но никак не к его внутреннему состоянию. Потому что солнце уверенно клонилось к закату, а после захода солнца эти остроухие придут к нему, чтобы… Тут воображение отказывалось служить дварфу, ибо он понятия не имел, как и чем у эльфов карается убийство. Это обстоятельство, впрочем, тоже не прибавляло ему оптимизма. Горькая усмешка мелькнула на бородатом лице Йормунда. Да уж, если судьба тебе быть дварфом, так и не лезь к эльфам. Ан нет: магия ему, видите ли, интереснее механики! Йормунду даже доставляло какое-то своеобразное удовольствие это самобичевание. Нет, ну в самом-то деле! Годы обучения у Вратса – чего это стоило? Старый ворчун-эльф издевался над ним, как хотел, но Йормунд всё терпел. Всё, чтобы однажды выйти из Кинтарры с гордо поднятой головой и доказать своему клану, что и дварф может стать магом!.. Ну что, доказал? Ты был чужим у себя в пещерах, и ты дважды чужой здесь, в Мерцающем Лесу. Когда Вратса убили, на кого все первым делом подумали? Правильно, на чужака. На тебя. И что теперь? Где все твои надежды? Может, это и вправду – кара Альбериха за предательство твоего Камня? Йормунд снова выглянул в окно. Краешек солнца уже скрылся за горизонтом. С минуты на минуту за ним должны прийти. Но почему-то не приходили. Хотя… Вот за дверью слышны шаги! Один, два… Да нет, их там с десяток… Зачем так много? Слышны разговоры… крики… какой-то шум… Да что же там происходит, Шакар их побери? Йормунд прислушался. Запертая и магически охраняемая дверь звуки пропускала плохо, но то, что за дверью явно шло сражение, по этим звукам понять было несложно. Лязг железа, свист тетив, выкрики боевых заклинаний… Дело зашло далеко, пол уже ходуном ходил от топота. Что бы там, снаружи, не случилось, это явно играло на руку Йормунду – по крайней мере, давало отсрочку. На долго ли… Время шло… Сильный грохот прервал размышления дварфа. Он едва успел отпрыгнуть, как дверь и пол-стены разлетелись на куски. Очевидно, файербол, пущенный кем-то из эльфов, угодил в хижину. Поднявшись с пола и отряхнув балахон, Йормунд осторожно поглядел сквозь обгорелый пролом. Кинтарра была объята огнем. Обугленные остовы хижин, обгорелые ветви деревьев… Стрелы, торчащие то тут, то там… Чье-то тело, лежащее, неестественно раскинув руки… Йормунд пригляделся. Это был не эльф. Впрочем, тело не принадлежало и человеку. Утыканное эльфийскими стрелами, перед Йормундом лежало тело бедокаанского лизардмэна. Гарбонцо, огр-дрессировщик Вода в пруду была холодная и свежая. Она всегда была такой, но с утра, после ночной прохлады, становилась просто ледяной. Именно поэтому Гарбонцо любил умываться ей. Холодом обжигало лицо, и остатки сна исчезали, словно стайка вспугнутых кайтов. С хрустом потянувшись, а точнее, вытянувшись (на все свои семь с лишним футов росту), огр побрел в хижину. Так начинался день. Собственно, так начинался каждый из дней, с тех пор, как Гарбонцо поселился здесь, в Мерцающем Лесу, недалеко от Маленького Пруда - а с того момента прошло уже без малого две недели. Начав свое путешествие, как побег из Тихих Вод в Роузборо, огр неожиданно для самого себя понял, что здесь, наедине с самим собой и местными животными (с которыми с детства умел ладить), он может, наконец, почувствовать себя спокойно. А значит, в дальнейшем странствии нет смысла. Нет, прежняя жизнь, работа дрессировщика в передвижном балагане его в принципе вполне устраивала. Но нелюдимый характер, склонность к одиночеству, особенно сейчас, когда он совсем уже не так молод, говорили ему о том, что такая жизнь не по нему. Как знать, может, рано или поздно, он ушел бы сам, но... Когда в Тихих Водах началась та заваруха, начавшаяся с того, что старый, выживший из себя огр по имени Дрог Чернозуб сожрал местного волшебника, когда толпа селян, вооруженная не только вилами и факелами (ибо Тихие Воды славятся своими мечами), убив Чернозуба, но не утолив жажду разрушения, стала искать «этих тварей» (как они именовали огров) и случайно наткнулась на балаган Гарбонцо, который в ту пору расположился лагерем неподалеку от города... Тогда огру пришлось бежать. Он надеялся пробраться через горный хребет по перевалу Хардина, пересечь Мерцающий Лес, и добраться до Арленда. За ним началась целая охота, но охотники, преследовавшие его, отстали, не достигнув перевала, однако возвращаться Гарбонцо посчитал опасным. Поэтому он двинулся на юг. Переход занял много дней, но так и не закончился - потому что Гарбонцо, проснувшись однажды, понял, что не хочет больше никуда идти. Что хижины, которую он смастерил на берегу маленького пруда, вполне достаточно, чтобы уберечься от дождя и непогоды. И что здесь, в Лесу, его точно никто не потревожит. Кстати, здесь особо пригодился его дар работать с животными - которых было много в чаще, и большая часть из них не была миролюбивыми. Несколько мелких обезьян Гарбонцо приручил настолько, что те не только спали в его хижине, но даже помогали на охоте. Продолжать путь в Роузборо не было смысла, возвращаться в Тихие Воды - тем более. Да, без Сайруса, волшебника, город может быстро захиреть - потому что именно на его трудах, да трудах Ричарда Ликса, кузнеца (который и выковывал те знаменитые мечи, которые потом зачаровывал Сайрус), и поддерживалась слава Тихих Вод. Даже несмотря на старания Марли - нового градоправителя Тихих Вод - человека, конечно, харизматичного (даже нелюдим Гарбонцо проникся к нему симпатией), но в управлении городом смыслящего мало. Вообще довольно странно, как этот человек сумел получить такой высокий пост?.. Шум в чаще отвлек Гарбонцо от дум. «Э, да никак у нас гости?» - пробормотал огр, и, взяв в руку длинный кнут, сплетенный из полос ящеровой кожи, стал пристально вглядываться в глубь леса, где маячили какие-то неясные фигуры. Толло Андерхилл, халфлинг-вор Андерхилл почувствовал неладное, еще подходя к лагерю. Широкие дубовые ворота были распахнуты настежь. И ни одного стражника. Какой прок в частоколе, если ворота открыты? Толло пожал плечами в ответ собственным мыслям и, осторожно пригнувшись, заглянул в разверстую пасть ворот. Никого. Улицы этого маленького городка ссыльных были пусты. Только тишина и запустение. Впрочем, тишина осталась ненадолго – ибо за спиной халфлинга в город входили остальные бывшие заключенные, с удивлёнными возгласами разбредаясь по улицам. Звуки голосов эхом прокатились по городку. Тишина вздрогнула, отступила в тень. И затаилась. Толло поежился и сам удивился своим мыслям. Чутьё редко подводило его. Значит, надо быть начеку. Петляя по узеньким улочкам, Андерхилл продолжал углубляться в город, а его намётанный глаз не забывал подмечать странности, царившие вокруг - распахнутая настежь дверь одной из хижин, выбитые стёкла, непонятные следы на песке дороги… А вот, кажется, и местные! Первым был человек. Полуприсев на правую ногу, словно готовясь к прыжку, он в вытянутых руках держал по револьверу. Выражающие нечто среднее между страхом и гневом глаза неподвижно смотрели в одну точку. Подобно его взгляду, вся фигура человека была абсолютно неподвижна, несмотря на положение. Потом был огр. Вполоборота, только начинающий поднимать большой кузнечный молот – видимо, он так и не успел сразиться с тем, что атаковало всех их. Чуть в отдалении Андерхилл нашёл ещё нескольких людей. Все они были абсолютно недвижимы. - Что тут происходит, во имя Велориена? – пробормотал Толло, тщетно водя рукой перед глазами одного из застывших людей. Никакой реакции. С магией Андерхилл знаком был плохо. Но здесь без неё явно не обошлось, и орку ясно. Легкое движение где-то слева, на краю видимости не ускользнуло, тем не менее, от внимания Толло. Кто-то за ним наблюдал, это точно! Легко подпрыгнув и оттолкнувшись обоими ногами от стены дома, халфлинг развернулся в воздухе – а приземлился на землю уже в нескольких метрах от прежнего места. Приём удался – Толло стоял теперь за спиной соглядатая (по виду - человека), руки же его плотно обхватили горло незнакомца. - Ты ещё кто? – силясь разжать пальцы Андерхилла, человек смог лишь прохрипеть: - Боуэн. Джимми Боуэн. Здешний заключённый. Толло ослабил хватку. - Что здесь случилось? Что с этими людьми? Боуэн, всё ещё пытаясь освободиться, коротко пояснил: - Тварь. – и, помолчав, добавил, - Она ворвалась в город. Андерхил окончательно разжал пальцы и рывком повернул парня к себе лицом. Тому было около двадцати. - Что за тварь? - Чудовище. Местные звали его Возмутитель Времени. - Эти люди… Они мертвы? - Насколько я знаю, нет. Но их оцепенение не спадёт, пока жива тварь. Так говорил Майнер, когда… - Боуэн запнулся, - Когда ещё был жив. Толло оглянулся по сторонам. И почувствовал липкий холодок по спине. - То есть она всё ещё где-то здесь? Паренёк кивнул. Он явно был напуган. Что он вообще делает на Чёрном Острове, малец? Халфлинг взял его за плечи, слегка встряхнул и, стараясь придать голосу уверенность, сказал: - Так. Давай-ка, Джим, найдём укрытие пока. – и, хмыкнув, прибавил, - Что бы не пополнить собой этот музей. Укрытие нашлось в ближайшем доме. Забаррикадировав дверь, Толло осмотрел помещение на предмет оружия. Нашёлся, к сожаленью, только старый ржавый кинжал. Что ж, это лучше, чем ничего. Андерхилл сел прямо на пол, откинувшись к стене. Тело била неприятная дрожь. Да, тёмные времена настали для Арканума. В Чёрном Корне развелись монстры. В Эшбери бродят живые мертвецы. И уж конечно здесь, на Острове, не обошлось без адских созданий… Кларисса Шальмо, полуорк-метатель Сердце колотилось, как бешеное и никак не хотело успокаиваться. Казалось, что оно бьется так громко, что слышно на несколько миль вокруг. А громкий шум сейчас ни к чему, совсем ни к чему. Кларисса вжалась в стену, как только можно, стараясь не просто спрятаться, а раствориться в тени. «Спокойно, девочка, спокойно» - она пыталась успокоить себя, чтобы хоть как-то сдержать ритм сердца. Помогало плохо. Волнение сейчас тоже ни к чему, от волнения руки дрожат, а это при броске мешает... Значит, надо успокоиться. Стена, в тени которой пряталась Кларисса, раньше была стеной дома. Теперь же это была просто часть развалин, в которые превратилось большинство поселений к северу от Дернхольма. С тех пор, как Черный Корень обезлюдел. Кларисса крепко сжала зубы. Будучи полуорком, она не умела плакать, но, будучи также и получеловеком, она не могла не привязаться к городу, в котором прожила столько лет и который стал ей практически родным. Однако с некоторых пор Черный Корень перестал быть городом. Он, и несколько близлежащих деревень стали полигоном, полем битвы между остатками уцелевших людей и появившимися словно бы ниоткуда монстрами. Оставаться здесь дальше было небезопасно, и Кларисса перебралась в Дернхольм. Её договор с мэром Черного Корня был расторгнут в связи с его преждевременной кончиной (как и многих других жителей города), а, следовательно, ничего более не удерживало ее там. Теперь же дернхольмские отряды элитных лучников под руководством Гаррика Стаута вперемешку с вольными ополченцами под руководством Лианны Пер Дал (в числе которых оказалась и Кларисса) безуспешно пытались сдерживать натиск лесных тварей, все более отступая к столице и теряя территории. Оставалась надежда на войска Объединенного Королевства, но с каждым днем она таяла и становилась все прозрачней и прозрачней. ...Невдалеке раздался шорох и тихое урчание. Кларисса напряглась. Эта тварь, что несколько минут назад на глазах у нее сожрала Дадли, уже совсем близко. Приблизительно оценив расстояние до цели на слух, Кларисса сжала в руке кольцо метательной чакры. Шорох. Снова шорох. Тварь приблизилась еще футов на пять. Эх, жалко ветер в ее сторону, может учуять, а бегают они быстро. На то, чтобы встать и метнуть чакру, Клариссе требуется пара секунд, а сколько требуется твари, чтобы заметить её - добычу, стремящуюся стать охотником? Прыгнув вперед, прокатившись кувырком по земле и слегка привстав, Кларисса Шальмо коротко взмахнула рукой, посылая Смерть навстречу Смерти. Йормунд, дварф-маг Оставаться в Кинтарре было небезопасно, Йормунд это прекрасно понимал. Неизвестно, из-за чего бедокаанцы напали на эльфов, но очевидно, что и к дварфу они особой симпатии не испытают. А в том, что ее не испытывают эльфы, Йормунд уже имел неудовольствие убедиться. Беспокойно озираясь по сторонам, дварф вышел из полуразвалившегося дома. Вокруг вдруг стало удивительно тихо. Очевидно, первая атака закончилась – но в чью пользу, пока еще было совершенно непонятно. Йормунд побрел по улице, подмечая то тут, то там, тела как тепло-, так и хладнокровных. Живых ему не попадалось. Видимо, утолив жажду крови, лизардмэны отступили. Уцелевшие же эльфы, скорее всего, попрятались в лесах. Как и полагается дварфу, Йормунд не любил лес, но сейчас он бы с охотой спрятался в тени густых ветвей – потому что здесь, на улице древесного города, он чувствовал себя как на ладони. Огромной такой ладони, готовой в любой момент сжаться в кулак. Из-за любого угла ежесекундно могли появиться воины той или иной стороны – ни с теми, ни с другими, Йормунд встречаться не хотел. Необходимо было срочно спускаться вниз, на землю. Высота – еще один пункт в списке того, что не нравится дварфу – его пугала, но за годы, проведенные в услужении у Вратса, он привык к тому, что под мощеными деревом улицами Кинтарры – десятки футов пустого пространства. Правда, до сей поры ему не приходилось с ней сталкиваться настолько вплотную… Где-то вдалеке послышались непонятные звуки. Это были голоса, но столь странные, что с головой выдавали свою принадлежность существам явно не человеческой и не эльфийской природы. Йормунд в панике метнулся к ближайшему стволу дерева. Люди-ящеры все еще тут! Не желая проверять слухи об крепости их копий, неудачливый маг, протиснувшись в щель между стволом и деревянным настилом улицы, схватившись руками за ветку, принялся неловко карабкаться по стволу вниз. Сверху слышался топот. «Надо предупредить о нашествии бедокаанцев людей», - мысли нервно трепыхались в голове, словно пойманные рыбы. «Главное, не смотреть вниз» - всплыла еще одна мысль, и Йормунд, неестественно запрокинув вверх голову, чуть не сорвался вниз – в таком положении ползти было совсем уж неудобно. «Кто знает, что эти змеиные головы изберут своей следующей целью… Проклятье, как же царапаются эти ветки…» Внезапный резкий хруст оборвал и без того обрывистые размышления Йормунда. Какую-то долю секунды он еще смотрел на обломок предательской ветки в своих руках, а затем камнем рухнул вниз. Толло Андерхилл, халфлинг-вор По стеклу окна не спеша застучали капли дождя. Их ритм все усиливался и усиливался, превращая дождь в ливень. Тучи застлали небо и, казалось, висели теперь так низко над поселком, что могли зацепиться за крыши домов. Толло смотрел в окно. Впрочем, делал это он не потому, что любил созерцать буйство стихии - нет, причина подобного времяпровождения была куда более прозаична: халфлинг опасался неожиданного нападения. Джимми Боуэн, паренек, которого он нашел недавно, сидел в углу комнаты на полу, облокотившись на стену. Андерхилл бросил на него короткий взгляд: кажется, страх его потихоньку начал проходить. Вряд ли тут дело в обаянии Толло (халфлинг криво ухмыльнулся своим мыслям), вероятнее всего, он просто впервые за последнее время почувствовал себя в безопасности. Невдалеке сверкнула молния и ее отблеск на миг осветил улицу. Пусто. Лишь резко выделилась на фоне вспышки пара темных силуэтов. Недвижных. Андерхилл, наконец, позволил себе отвернуться от окна. - Откуда ты, Джимми? И за что сюда загремел? Парень поднял голову: - Я родом из небольшого городка возле Каменной Стены. Туманные Холмы. Мы с братьями брали тамошний банк. Неудачно. Братьев пристрелили, а я теперь здесь. - Туманные Холмы? - Толло задумался, припоминая, - Ах, да, помню... Довольно мерзкий городишко. А жив ли еще старина Док? - Док? Док Робертс? - Боуэн удивленно поднял брови. - Ты что ли знал его? - Ну, не близко... - Андерхилл вновь криво ухмыльнулся, - Это ж он, поди, тебя сюда направил? В кулаке город держал, Шакар его дери... - Старший уложил его, когда мы брали банк. - Да? Жаль... - Толло сам удивился такой своей реакции. Он, конечно, не знал близко вышеупомянутого Дока, и был рад этому (потому что более близкое знакомство, вероятнее всего, закончилось бы либо его преждевременной кончиной, либо преждевременной ссылкой сюда же, на Остров), но он уважал в людях силу характера - как в друзьях, так и во врагах. А Док... да, этого ему было не занимать. Толло припомнил, как он, еще до дернхольмских копей, как раз после Вендигрота (по спине при этих мыслях снова пробежали противные мурашки), заходил в этот городок слегка поживиться. Деньги в дороге кончались быстро, а срезать кошелек-другой у деревенского ротозея для вора такого класса, как Андерхилл - как огра в покер выиграть. За этим-то делом, в местном кабачке, Док его и заметил. Глазастый дьявол, земля ему пухом. Да, пришлось тогда Толло и побегать. Сыграли на руку местные суеверия - в деревне все трепали про каких-то призраков в местной заброшенной шахте, обходя ее стороной - в ней-то Андерхилл и укрылся, пока шум не поутих. Там же, кстати, он и потерял свой последний сувенир из Пустошей - какую-то древнюю железку - все остальное он проиграл и пропил еще раньше. Так значит, Дока-таки прикончили?.. - А кто ж там теперь всем заправляет? Этот... мэр ихний, что ли? - Оуэнс-то? - Джимми хохотнул, - Нет, тот даже рубашку в штаны заправить не может. Говорят, там теперь правит Лукан со своими ребятками. Тоже придурок редкостный, но благодаря ему Туманные Холмы стали выбираться из той грязи, в которой сидели со времен смерти старушки Бесси Тун. С тех пор, как в Черном Корне развелась нечисть, ни один купец вдоль побережья караваны и не водит, все к горам жмется, а там только один проход - через Туманные Холмы. Лукан ввел проходную пошлину, а часть доходов отстегивает Оуэнсу. Вот тот и не гавкает. - Хм, вот оно как... - пробормотал Толло, поднимаясь, - Ну да ладно. Смотри, дождь-то прошел. Пойдем-ка, пожалуй, не вечно же тут сидеть. Тем более что... - халфлинг вдруг остановился и тихо вытащил из-за голенища найденный недавно кинжал, - Мы тут не одни. Кларисса Шальмо, полуорк-метатель Языки пламени весело подрагивали и потрескивали. При свете огня ночь казалась совсем не такой страшной. Кларисса подсела еще ближе к костру – так было еще и теплее – и протянула замерзшие ладони. Ночи в Камбрии в это время года были довольно промозглыми. До конца ее дежурства оставалось еще добрых полчаса. Она отхлебнула горячего чаю из термоса и по-кошачьи потянулась, зевнув. Скоро, скоро можно будет пойти лечь спать, чтобы хоть на время сна забыть о кошмарах реальности – потому что сновидений Шальмо не видела уже давно. И хвала богам за это. Со стороны бруствера к костру подошел человек в плаще. Хоть его голова была укрыта капюшоном, Кларисса знала, кто это – из-за спины у него виднелись лук и колчан стрел. - Китцель? Ты что не спишь? Сейчас же не твоя очередь, - Кларисса недоуменно смотрела, как подошедший присаживается к костру и откидывает с головы капюшон, - И где Стаут? - Дрыхнет. Мне не спится, вот я и решил, пусть он подежурит попозже. К тому же у старика Оггдоддлера после ранения все еще сильный жар, его нельзя пока выставлять в дозор, - Китцель Пирс поворошил угли костра веткой, отчего он разразился фонтаном искр. Кларисса обхватила колени руками. Сон, еще секунду назад подползающий, вдруг куда-то исчез. Она вновь уставилась на огонь. Это зрелище всегда приносило ей успокоение. - Как думаешь, сколько дней мы еще удержимся здесь? - Не знаю, - ответ Пирса не был оригинальным, - Нам бы еще сил… Хотя глупо ждать помощи от Таранта. Арканум на грани гибели, а они еще масла в огонь подливают – того и гляди, война с Арлендом начнется… Мне иногда кажется, что мир сходит с ума. - Или уже сошел, - хмыкнула Кларисса. - Вот-вот, - Китцель продолжал задумчиво ворошить угли, - Я тут вспомнил, я как-то разговаривал с одним священником, еще до появления монстров… Он из культа Панари. Как же его звали? Йоахим, что ли? – так вот, они там, панарии значит, верят, что Насруддин – так звали величайшего из эльфов древности – что он воскреснет через 2000 лет после своей смерти. Это как раз вроде скоро должно уже произойти… Или даже произошло… В общем, воскреснет он, и наведет порядок в Аркануме. И я вот думаю, - на этих словах лучник повернул лицо к Клариссе, - жаль, что это всего лишь легенда… Шальмо невесло улыбнулась. - Придется нам без твоего эльфа эту кашу расхлебывать. Китцель кивнул: - Вот-вот… Только… Мало нас. Мало… Бингам Шейлфист, дварф-могильщик - Говорю тебе, точно видел! – сидевший напротив человек был уже изрядно пьян, и оттого слегка косноязычен, - Своими глазами видел, чтоб мне сдохнуть! Большой, черный, лохматый… А когти! А клыки! Но самое главное, - взволнованный очевидец отхлебнул еще эля из кружки, - Глаза! Прямо горят глаза у него! Я, как увидел, сразу деру дал. Не убежал бы, так поди и не сидеть бы мне тут и не хлебать это пойло. Сделав еще один внушительный глоток вышеупомянутого пойла, человек снова принялся дополнять свой рассказ деталями. Бингам его больше не слушал, полностью погрузившись в свои мысли. «Значит, все-таки оборотень! Эх, не везет что-то в последнее время Каладону. То демон буянить начнет – ну, демона-то Франклин Пейн истребил, так теперь вот еще и оборотень завелся. А я-то все думал, может, убивец какой доморощенный шалит. Ан нет… Эх, развелось нечисти. Одно радует – при этаком раскладе работы я не лишусь, хе-хе… Да еще Фарад на Тарант волком глядит, того и гляди, война случится – опять же я в прибыли. Главное, чтобы хоть кто-то в живых остался, чтоб моими услугами пользоваться…» - мысли Шейлфиста текли медленно и размеренно, диссонируя с его возбужденным собутыльником. Рассказы об оборотнях его особо не трогали, ибо за свою жизнь (а он топтал земли Арканума уже не одну сотню лет) он насмотрелся всякого. Да и не только насмотрелся. Не зря же он был одним из лучших убийц ордена «Рука Молоха». Конечно, об этом никто не знал. Для всех остальных он был свой парень Бингам, коренной каладонец, типичный городской дварф. Конечно, работа у него специфическая – Шейлфист работал на кладбище – но кто бы подумал, что он помогает некоторым своим клиентам увидеть тот свет? Просто периодически под его входной дверью появлялась записка, где стояли имя и иногда адрес, а внизу подпись – «Г. Л.» И все. Никаких вопросов, никаких уточнений. Бингам хорошо знал свое дело. Вот старый Виктор Миск, например. Отлично спланированная операция, никаких улик, официальный несчастный случай. Да, Бингам считал себя неплохим специалистом. Хотя, конечно, ситуация в Каладоне не могла его не тревожить – все таки это был действительно его город. Пусть малыш Малькольм, сын его соседей, до конца жизни ищет свой потерянный клан, но для себя Бингам давно решил: его родина – Арленд. И его судьба, что вполне закономерно, волнует его. Уж больно неспокойные настали нынче времена. Недавно вот приезжий дварф рассказывал, даже в пещерах Клана Колеса монстры расплодились, шахтерские работы вести нормально нельзя. Чего уж про людские города говорить? Вчера вечером вон, Дэниел МакФерсон, руководитель отдела безопасности при королевском дворце, куда-то в спешке уехал, оставив свой ответственный пост – а почему это вдруг? Толло Андерхилл, халфлинг-вор Дверь резко отворилась. Толло не успел обратить внимание, кто ворвался в их укрытие, но рефлексы уже сорвали его с места и халфлинг в низком броске метнулся к дверному проему, сжимая в руке свое неказистое оружие. Раздался противный скрежет – лезвие ножа чиркнуло по чему-то металлическому, а в следующую секунду нечеловеческая сила отшвырнула Андерхилла в глубь комнаты. Крепко ударившись затылком о стену он, тем не менее, не потерял ориентации в пространстве и мгновенно вскочил на ноги. Однако повторить выпад он не смог, сраженный иной силой – изумлением. Ибо в распахнутую дверь дома входил не человек или там дварф или орк, но и не животное. Поскрипывая, медленно переступая блестящими коленчатыми ногами из темноты ночи выдвигался огромных размеров механический паук. На какое-то мгновение Толло показалось, что перед ним – его оживший ночной кошмар. Заостренные лезвия жвал паука угрожающе раздвинулись, готовые атаковать – и Толло в отчаяньи огляделся по сторонам: ну что можно сделать с этакой махиной, имя в руках лишь старый ржавый нож?! Паук приближался но, когда Андерхилл уже мысленно распрощался с этим негостеприимным миром, внезапно остановился, выпустив два внушительных клуба пара. За пауком в дверном проеме возникла фигура в поношенной робе: - Спокойно! Это свои! - Какие еще, разорви вас Торг, свои? – возмущение Толло было напускным, так как внутри он был несказанно рад, что и в этот раз остался в живых. В комнату тем временем вошли двое: «свой» в робе, судя по лицу, человек лет за сорок и с ним девушка. «Свой» шагнул к Андерхиллу: - Свои – это значит, такие же, как и вы, местные жители. Заключенные. Мы искали выживших после нападения Возмутителя Времени. Меня зовут Иеронимус, а это Джайна, - девушка коротко кивнула головой, - О, а это юный Боуэн? Джим встал: - Толло, это правда свои, я их видел тут! Мужик, кажется, из Каладона, а девка вроде из Камбрии, не помню точно… Человек, назвавшийся Иеронимусом, при этих словах поморщился, а Джайна фыркнула. - Молодой человек, Ваши манеры оставляют желать лучшего, что и неудивительно, при Вашем образе жизни и умственном развитии, - и затем, уже снова обращаясь к Толло, - Да, действительно, я из Арленда. Нахожусь здесь по обвинению в мошенничестве. Ложному, кстати сказать… - Толло хмыкнул, мол, ага, все мы тут невинные агнцы. Иеронимус, верно истолковав его реакцию, улыбнулся: - Да, Вы правы, это не важно. Что касается леди, то ее вина намного больше: она осмелилась заниматься изучением технологических дисциплин в Дернхольме. Увы, король Претор имеет свои взгляды на индустриализацию общества… Про юного Боуэна я знаю, а что Вас привело в эти края? Светская манера разговора Иеронимуса, особенно в контрасте с окружающей обстановкой и предшествующими событиями, несколько выбила Андерхилла из колеи. Он вкратце рассказал свою историю, чуть не срываясь, подобно собеседнику, на высокий стиль. Иеронимус кивнул, очевидно, в такт каким-то своим мыслям, и произнес: - Хорошо. Вы нам подходите. - Подхожу? – халфлинг сощурил глаза, - Это для чего же, интересно? - Да так, сущие пустяки, - Иеронимус снова улыбнулся, - Мы собираемся бежать с Острова. Йормунд, дварф-маг В Роузборо они пришли ранним утром, на рассвете. Многодневный переход сильно их измотал, кроме того, Йормунд дважды чуть не умер, отравившись какими-то ягодами, которые он нашел в лесу, и, если бы не старания Фаун, окончился бы его поход значительно раньше. Но первый раз Фаун, эльфийка-лекарь (ее подлинное, эльфийское имя, Йормунду было слишком трудно запомнить), спасла его еще там, в разрушенной Кинтарре, когда несчастный дварф рухнул с многометровой высоты. Там, под деревом, разбитого и почти не дышащего, его и нашла и исцелила Фаун, тоже чудом спасшаяся во время налёта лизардмэнов. Так в тот раз и не дождался Альберих своего непутёвого сына в своих каменных чертогах… Из рассказа Фаун Йормунд понял, что кровопролитие достигло ужасающих размахов. Кинтарра пала, и, хоть люди-ящеры и отступили, оставаться в эльфийском городе было всё еще небезопасно. Правда, Фаун изо всех сил выполняла свой долг врачевателя, перебинтовывая окровавленные тела своих сородичей. Сколько раз Йормунд поражался четкости, выверенности движений её рук, вправляющих суставы и зашивающих раны – но не меньшее восхищение вызывала в нём и сила воли девушки – потерявшей недавно родной город, но не поддающейся отчаянью. Полевой лазарет был организован в Фалькон Эйк, священном месте эльфов недалеко от Кинтарры. Там, под защитой древних богов, Фаун продолжала свое нелегкое дело, борясь за жизни своих братьев и сестёр. Йормунд по мере сил помогал ей, однако он понимал, что, чем дольше он задерживается здесь, тем больше риск для других городов – ведь неизвестно, что бедокаанцы выберут своей следующей целью. Необходимо было идти через Мерцающий Лес, в Арленд, чтобы предупредить о возможном столкновении. Йормунд пошёл бы и один, но его беспокоило, что без проводника он может и не найти дороги. Поэтому, как только состояние раненых достигло стабильности и перестало вызывать сильные опасения, Фаун переложила свои обязанности по уходу на тех из эльфов, кто уже мог самостоятельно передвигаться, а сама двинулась вместе с дварфом на юг. И, как впоследствии оказалось, не зря. Странная была эта пара. Два молчаливых спутника, эльф и дварф, оба много потерявшие, и оттого, наверно, понимающие друг друга. Однажды Йормунду даже довелось частично выплатить свой долг чести Фаун – когда, уже миновав полпути, они остановились на ночлег у Маленького Пруда в какой-то заброшенной лачуге (предварительно выгнав из нее стайку мелких обезьян, явно облюбовавших это место). И случилось странное – ибо никогда ещё в Мерцающем Лесу не водились зомби – а в ту ночь именно они напали на путников. И знание магии Йормундом оказалось очень востребованным: пламя файерболов не только разило нежить, но и отпугивало. Особенно Йормунда поразило то, что среди атаковавших их живых мертвецов было много мёртвых дварфов. И это было совсем странно. Дварфы-нежить в Мерцающем Лесу?! Если память не подводила Йормунда, недалеко отсюда, в пещерах хребта Каменная Стена, обитал Клан Каменотёсов. Неужели тёмная магия проникла и туда? Эдмунд Крэйг, полуорк-доктор На столе лежали два выпуска газеты «Тарантианец». Заголовок первой гласил: «Жестокое убийство доктора!» Вторая сообщала: «Трогг мертв!». Обе статьи означали одно: в Тарант возвращаться нельзя. Во-первых, потому что на нем, выражаясь на полицейском жаргоне, «висит» убийство, а во-вторых, потому что единственный защитник прав полуорков в Таранте ныне мертв. И вступиться за Крэйга некому. А значит, придется торчать здесь, в этом захолустье, которое важно именуется местными «Роузборо», хотя самое верное название ему – «Дыра». Торчать здесь, жить, постоянно оглядываясь и в каждом встречном прохожем видеть полицейскую ищейку. Проклятая паранойя… Эдмунду не спалось. Собственно, ему не спалось с того самого момента, как он бежал из Таранта. Его терзали мрачные сновидения, он вскакивал от любого шума, реального или только пригрезившегося, и большую часть ночей проводил, сидя на кровати и до боли в глазах всматриваясь в ночную темноту. К сожалению, утро тоже не приносило успокоения. Эх, надо было бы сидеть в Таранте, не высовываться – глядишь, и пронесло бы… Хотя, конечно, шансы на это были бы не велики, особенно после того, как обществу стала известна его орочья природа – а полуорков любят обвинять во всех смертных грехах. И все-таки, все-таки… Но нет, не выдержал, нервы сдали, пустился в бега. Тем самым окончательно подтвердив свою причастность к убийству Уилфорда, самого уважаемого врача в Таранте. Самого уважаемого и, пожалуй, самого любопытного – за что и поплатился. Не следовало ему копаться в прошлом Крэйга, ох, не следовало… Ночь близилась к концу, в окне забрезжил рассвет. Время кошмаров проходило… Но не прошло! Эдмунд прислушался, пытаясь понять, почудился ли ему стук в дверь. Стук повторился. Проклятье! Неужели они нашли его? Быстро соскочив с кровати, Эдмунд встал возле двери – так, чтобы она прикрыла бы его от глаз вошедших – и осторожно откинул крючок. Вновь раздался стук – и дверь отворилась. Внутрь вошел кто-то и громко произнес: - Есть кто-нибудь дома? Простите, что так рано, но в окнах горел свет… Нельзя ли попросить у вас воды? Мы не причиним… Фразу вошедший не договорил – Эдмунд неслышной тенью метнулся к нему и быстрым и точным движением вогнал острие тонкого кинжала тому в основание черепа. Вошедший был низкорослым – наверное, гном или дварф. - О боги! Прошу Вас, остановитесь! Мы не враги Вам! – голос раздался сзади. Значит, их двое! Эдмунд резко развернулся и увидел входящую в дом эльфийку. Одежда ее была запылена, потерта и поношена. Лицо ее выражало растерянность и мольбу. На убийцу она никак не походила. Крэйг замешкался. Тем временем эльфийка кинулась к упавшему телу своего товарища. - О нет! Вы убили его! Скорей несите бинты, я врач, возможно, его еще можно спасти! Окончательно уверившись в том, что тревога оказалась ложной, Крэйг угрюмо буркнул: - Я тоже врач. Бинты не помогут. Я Мастер. – и прибавил, совсем тихо, - Простите, мисс… «Проклятая паранойя…» Толло Андерхилл, халфлинг-вор - Бежать? Но как? - На северо-западном побережье Острова я нашел обломки какого-то древнего корабля. Я совершенно не представляю себе, кем он был выстроен – в Аркануме такие технологии неизвестны. Вероятно, это остатки какой-то древней и могущественной технократической цивилизации, о которой писал Джейсон С. Гай… Очевидно, данное устройство могло не только плавать по воде, но еще и перемещаться под водой, - Толло удивленно поднял брови, - Обычному человеку навряд ли было бы под силу починить этот корабль – он был совершенно разбит. Но недаром меня в определенных кругах зовут Мастером… Моих познаний в ремонте хватило, чтобы починить это судно. По крайней мере, до материка добраться можно будет, - заметив, что Толло собирается что-то возразить, Иеронимус поспешил продолжить, - Господин Андерхилл, я вовсе не собираюсь освободить всех самых страшных убийц и насильников Арканума, которые находятся здесь. Однако не секрет, что в связи с напряженной политической ситуацией, здесь оказалось достаточно невиновных людей. А с появлением на Острове этой адской твари – я уверен, Вы уже слышали о ней – находиться здесь и вовсе стало смертельно опасно. Теперь о том, почему Вы подходите нам. Я слышал о Вас, Толло. Да, о Вас не скажешь, что Вы законопослушный гражданин, но Вы и не монстр. Разве не Вы спасли этого мальчишку? – человек махнул рукой в сторону Боуэна, - А нам, кроме того, еще нужны рабочие руки – надо спустить корабль на воду. Джайна все таки слабая женщина, - девушка снова фыркнула, - а мы с Морганом вряд ли справимся… Что по поводу парня… Я думаю, с ним еще не все потеряно, он молод, и если… О, боги! – последний выкрик Иеронимуса сопровождался гримасой ужаса на лице. Взгляд его смотрел в сторону, где только что стоял Джим. Впрочем, он стоял там и сейчас – стоял недвижно, как статуя, и взгляд его был устремлен в одну точку. На окно. А за окном явственно виднелся силуэт – и снова он принадлежал не человеку. А раскрытая пасть, полная острых зубов, ясно говорила о намерениях этого существа. - Возмутитель Времени… - прошептал Иеронимус, - Бежим, пока не поздно! Фредерик Т. Фицжеральд, гном-вор - Я надеюсь, Фредди, ты понимаешь всю важность и остроту сложившегося положения дел. - Конечно, господин… - Да ладно тебе. Ты еще «хозяин» бы сказал. Здесь все свои. - Как скажешь, Эд. - Так-то лучше. Очевидно, что официально мы вряд ли сможем чего бы то ни было добиться. Поэтому, подчеркиваю – все сказанное сегодня должно остаться между нами. Пока что в курсе только мы и старина Джей Эм. Фактически, только благодаря его финансированию мы и можем начать акцию. Он же поговорит с Игроком. Когда соберем всех, тогда можно будет и обнародовать, так сказать. А пока мы еще не достаточно сильны. Совет слишком погряз в каладонском конфликте. Приходится действовать тайком. - Я понимаю. - Вот и молодец. Итак, твоя цель – Эшбери. Найдешь Святошу, и под любым предлогом тащишь сюда. Будет сопротивляться – доставь силой. Только не покалечь, разумеется. - Постараюсь. - Потом я с ним поговорю. Пока же я отправляюсь в Тихие Воды. Боюсь, что там без моего непосредственного участия никак не обойтись… Если я правильно понимаю, Слепца нужно будет очень и очень серьезно обрабатывать, иначе он ни в какую не согласится… А потом надо пообщаться с Ворчуном, только ты мне его найди – ты лучше знаешь, где его искать. Да, кстати, вопрос с Арлендом я решил. - Ты все-таки нашел..? - Не преувеличивай мои возможности. Он сам меня нашел. И он же найдет нам еще кое-кого… Эдмунд Крэйг, полуорк-доктор Эльфийка в отчаянии заломила руки. - Великий Тер’ел! Что Вы наделали?! Крэйг неловко переминался с ноги на ногу: - Я… Я думал, это пришли за мной… Я… А Вы ведь не за мной пришли, да, ведь?.. А… А что Вы, собственно хотели-то?.. - Воды! Воды мы хотели! О, боги! – Фаун добавила что-то на эльфийском и заплакала. Крэйг совсем смешался. - Да, Вас было непросто найти, - раздавшийся в комнате посторонний голос заставил эльфа и полуорка вздрогнуть, а последнего – еще и поднять на изготовку кинжал и в панике обернуться. Однако в комнате кроме них и мертвого тела, никого не было. - Что з-за ч-черт?.. – пробормотал, дрожа, Эдмунд, - Кто здесь? Выходи! - Выйду, - согласился голос, - только опустите свое оружие, господин доктор. Я не желаю Вам зла, хоть Вам в это и трудно поверить. В качестве подтверждения своих слов – я пришел к Вам без оружия. Итак, я показываюсь. – с этими словами тень в одном из углов комнаты вдруг зашевелилась и в том месте, словно бы из ниоткуда, возник человек. - Ш-шакар гханг краар’гх! – в изумлении ругнулся по-орочьи Крэйг. Человек медленно подошел, демонстрируя раскрытые ладони. - Вас действительно сложно было найти. Но и я Мастер в таких делах. Зовите меня А. Л. Вас я знаю, а вот барышню нет. - Кал-Н’дриэль, - представилась все еще ничего не понимающая Фаун своим эльфийским именем. Брови незнакомца поползли вверх: - Да? Вот это совпадение! - Все это великолепно, - пробормотал Крэйг, - Но что вы хотите, А. Л.? - Я хочу, чтобы Вы помогли нам. - В чем же? - В спасении мира. Тео Брайтстарт, халфлинг-фермер Природная способность халфлингов к метанию давно стала притчей во языцех во всем Аркануме. И, хоть халфлинги в основном по природе своей миролюбивы и домовиты, в случае опасности этот их врожденный дар не раз спасал им жизни. Особенно в тех случаях, когда речь шла о защите собственного дома. Как в этот раз. Тео засунул за пояс бумеранг, секунду назад снесший голову зомби. Днем они менее активны, но тем не менее некоторые из них все-таки выходят на улицы Эшбери. Вот ночью начинается самое страшное… Брайтстарт вздохнул и пошел к стоящему во дворе сараю. Зомби - не зомби, а урожай собирать надо, иначе зимой можно запросто присоединиться к означенным живым мертвецам. Как все-таки изменчив мир! Фермер берет в руки оружие, священник вспоминает забытые навыки… Да, жалко Уилли. Это ж надо было с собой такое сделать! – бедняга отрезал себе большие пальцы на руках, чтобы быть не в состоянии держать в руках оружие – вот как ему его «братья» из Ордена Хальсиона мозги-то затуманили… Дак ведь и тут не вышло полностью забыть бурное прошлое. Как зомби-то в Эшбери появились, тут уж хочешь - не хочешь, а защищать город надо. Почитай, только благодаря стараниям Уильяма, Тео да еще того технаря – как, бишь, его зовут, из головы вылетело? – город еще не превратился в руины. От простых-то горожан проку мало. Правда, сейчас хорошо, еще люди пришли. Говорят, что с Черного Острова приплыли. Брешут, конечно. Как можно оттуда вернуться? Да и на вид вроде люди приличные, чай, не разбойники. Только вот этот халфлинг-переросток грубит, а так вроде вполне цивилизованная компания. И видно, что люди крепкие, не слюнтяи. Девушку их, конечно, жалко… Молодая совсем… А зомби, они только на первый взгляд кажутся медлительными и неповоротливыми… Эх, да что там… Вот только, наверное, ненадолго они к нам пожаловали. Не зря же к Уилли этот хлыщ тарантский приехал. А как этих, приезжих, увидал, так прямо затрясся весь. Вот, говорит, повезло так повезло! Ему-то повезло, а вот нам что делать, если Уилл уедет, у нас каждый боец на счету, а Уилл – тот вообще десятерых стоит! Дела у них там видите ли, какие то! Нет, какое-то время мы и сами продержимся, так что дела свои решайте побыстрее – и давайте уже обратно. А то кому еще город спасать? Эпилог За столом сидело шестнадцать человек. Хотя, в данном случае, «человек» - это, скорее метафора, так за столом были представители рас и эльфов, и гномов, и дварфов, и халфлингов, и даже полуорков. Пожалуй, именно разношерстность была отличительным признаком этой компании. Каждый из сидящих резко отличался от остальных – и в этом его отличии и крылась его сила. Потому что каждый из сидящих был Мастером своего дела. И кто знает, насколько сильны они стали, собравшись вместе? Взгляды сидящих были устремлены на одного из них. Эдвард Уилоугсби, немолодой уже гном, председатель Промышленного Совета Таранта, а также организатор этого собрания, говорил речь. - Еще раз благодарю всех присутствующих за то, что пришли, хотя, знаю, для многих это было нелегко. Как вы понимаете, мы очень ограничены во времени – ситуация в Аркануме быстро накаляется. Нам необходимо обратить внимание на несколько основных точек: это Черный Корень, Каладон, Эшбери и Кинтарра. Неспокойно и в Таранте. Кроме того, мне стало известно о том, что темные эльфы тоже что-то замышляют, и наша задача выяснить, что именно и предотвратить это. Каждый из нас является специалистом в какой-либо области, но только вместе мы, преодолев личные разногласия, сможем вывести мир из того кризиса, в котором он оказался. Только вместе мы способны решить проблему. История Арканума показывает нам, что всегда, во все времена, судьба мира зависела не от армий и правительств, а от отдельных личностей. Тот факт, что мы сумели собраться все здесь, уже говорит о том, что боги благоволят нам. Да и кто, если не мы? Наша цель – не управление, но спасение. Предлагаю сегодняшнюю встречу считать первым собранием нового Совета – Лиги Шестнадцати Мастеров. Кто за? – закончил Уилоугсби, Мастер Убеждения, и сам поднял руку. - Я за, - сказал Фредерик Т. Фицжеральд, Мастер Обнаружения Ловушек. - Я за, - сказал Джей Эм Морат, Мастер Торговли. - Я за, - сказал Гурин Рокхэрроу, Мастер Игры. - Я за, - сказал Сэмми Уайт, Мастер Воровства. - Я за, - сказал Альберт Лик, Мастер Скрытности. - Я за, - сказал Дэниел МакФерсон, Мастер Установки и Обезвреживания Ловушек. - Я за, - сказал Китцель Пирс, Мастер Лука. - Я за, - сказала Кларисса Шальмо, Мастер Метания. - Я за, - сказал Гарик Стаут, Мастер Боя. - Я за, - сказал Иеронимус Максим, Мастер Ремонта. - Я за, - сказал Уильям Торндорп, Мастер Огнестрельного Оружия. - Я за, - сказал Эдкин Чемберс, Мастер Уклонения. - Я за, - сказал Эдмунд Крэйг, Мастер Удара В Спину. - Я за, - сказала Кал-Н’дриэль, Мастер Лечения. - Я за, - сказал Джей Ти Морган, Мастер Взлома. - Единогласно, - подытожил Уилоугсби. – Ну что ж, к делу! P.S. - Так, - сказал Стаут, обтирая кровь с Меча Криггирда о мертвое тело Кергана, - ну и как нам теперь отсюда выбираться? Иеронимус, ты починил эту чертову машину?..

Да, действительно, это тоже непонятно...

Мне понравилось. Вот только... "Он был молод, амбициозен и беден" - это о Седрике Эпплби? о_О Уж каким-каким, а молодым и амбициозным сего субъекта назвать, по-моему, никак нельзя. Вот сам Джеффри - тот да, молод и амбициозен. А Седрик, насколько мне помнится, был уже изрядно в возрасте... Он же вроде ровесник Бейтса... Постаревший, разочаровавшийся и обозлённый...

О! Еще вопрос! Кто-нибудь помнит/знает, ЧТО именно делал Иоахим в Тихих Водах? Ну, то есть, сначала он отправил Вирджила посмотреть место крушения "Зефира", на него напали убийцы из "Руки Молоха", он их завалил, и поехал в Тарант, разыскивать информацию про "Руку". Но в Таранте-то понятно, там библиотека, все такое, а в Стиллвотере-то он что искал? После рессуректа Вирджила, Иоахим говорит, что-де, искал подтверждения каких-то своих предположений насчет "Руки", но занимался он этим, вроде, уже ПОСЛЕ Тихих Вод. А зачем он туда-то ломанулся, кто знает?

Ну... И то, и другое, наверное))) Вдохновение на меня периодически нахлынывает))) А периодически - отхлынывает)))

Жаль, что мало отзывов...

Вот то-то и оно... А если брать "строгие рамки", так опять же, ничего, помимо Гибсона&Стерлинга, вроде и нету))))

Да, конечно, всяческие теслаганы - это обычно стилистика, скорее, дизельпанка. Однако использование електричества все же не табу для стимпанка. Главное, чтобы основной движущей силой был ПАР. Так что все соответствует. Вообще стимпанк как жанр не имеет строгих рамок, как, например, его "папа" киберпанк. В стимпанке большая роль отводится антуражу, стилистике. Кстати, а что есть "экстракт стимпанка"? Ну, помимо "Разностной машины", конечно)))

Спасибо, Джек)

Невероятно! Глаза мои подернулись поволокой, руки задрожали. Откуда? Как мог оказаться медальон, который я подарил своей возлюбленной Мари, в том ужасном месте? Я отлично помнил, что кулон был на шее Мари в тот момент, когда крышка гроба навсегда отделила ее от этого мира. Или… Или – не навсегда? Сквозь звон в ушах я плохо различал, что говорит мне Джозеф. Казалось, даже мое сердце вдруг перестало биться. Весь окружающий меня мир внезапно сузился до небольшого золотого диска у меня в руках. Нет, этого не может быть! Почему? Почему Мари? Как это могло произойти? Замерев гранитным истуканом, я молчаливо выкрикивал эти вопросы в пустоту. Время остановилось. Сердце остановилось. Жизнь остановилась. Медленно, словно сквозь толщу воды, до меня, наконец, донесся слабый звук. Я повернул голову, стряхивая с себя оковы оцепенения: то был Рэскотт. Лицо его исказила гримаса боли, руки конвульсивно сжались в кулаки. Раны на его лице вновь закровоточили, исторгая из себя красно-бурую жидкость… Раны! Раны, нанесенные когтями зомби! Трупный яд! Я бросился в соседнюю комнату, где у меня в шкафу хранились медикаменты. Увы, было уже слишком поздно. Вернувшись в комнату, я застал несчастного Джозефа мертвым. Я смутно помню, что произошло после этого. Помню чувство бесконечной опустошенности, будто я оказался один посередине вендигротских пустынь. Помню страх, сжимавший мое сердце, будто спелый плод. Помню боль в пальцах, неверными движениями пытавшихся открыть дверь. И, наконец, помню хлеставший по лицу дождь – когда я выбежал из дома в направлении городского кладбища. Я должен был знать, я обязательно должен был удостовериться… Я бежал, спотыкаясь, падал, вновь поднимался. На улицах было ни души. Гром грохотал в небесах. Или то было мое сердце? Ноги скользили по кладбищенской траве, ветви бешено раскачивающихся под ветром деревьев казались мне уродливыми лапами, тянущимися ко мне… В темноте ночи мне было трудно найти средь одинаковых каменных надгробных плит ту, которая мне была нужна. Ту, под которой должна была покоиться моя Мари. Должна была… Могила была разрыта. Пуста. Черный провал в земле, еще более черный, чем окружавшая меня ночь – ощеренной пастью он глядел на меня. Могильный камень, слегка искореженный, валялся неподалеку. В тот самый миг прекратился мой двухлетний траур. В тот самый миг я понял, что не просто потерял свою любовь – я потерял и ее светлый образ, взлелеянный в глубине моей души. Ибо образ был навсегда осквернен той ночью, таинственным гостем, его ужасной историей… И черной ямой вместо могилы. В тот момент, когда я осознал, что Мари не мертва*, она умерла для меня. На этом моя история заканчивается. На следующий день я спешно собрал вещи и уехал из Эшбери с тем, чтобы никогда более там не появляться. Страх гнал меня прочь от этого места. Что случилось потом? – мне неизвестно. Надеюсь, зомби в замке Малачи Ренча так и остались там, среди темных коридоров и пустых залов. Как ожившая Мари попала в замок? Наверно, верны были старые слухи, говорившие о том, что замок и старый склеп на кладбище соединяет подземный ход. Как знать, много ли опустошенных могил было там? Сколько еще несчастных душ было насильно возвращены в наш мир темным колдовством Ренча? Все эти вопросы так и остались для меня безответными. Я пытался забыть эту историю, но память о ней жила во мне и не проходила с годами. Только последние пару лет, как мне казалась, те события понемногу начали стираться из моей памяти. Но недавно мне, когда я прогуливался по базару, попалась на глаза лавка какой-то цыганки. Среди барахла, разложенного на ее прилавке, я, краем глаза заметил какой-то странный предмет. То был старый темный шлем, увенчанный парой рогов… КОНЕЦ *Не мертва – англ. undead («нежить» в русском переводе). Август 2009 г.